Мулька
В электричке, забитой до отказа дачниками было душно. Пахло потом, навозом и (очень навязчиво) черёмухой. В дальнем конце вагона мужской голос уже минут пятнадцать звал какую-то Жульку. Жулька идти не хотела. Забившись под скамейку, она тихонько повизгивала, когда неосторожные пассажиры наступали ей то на хвост, то на лапу. Тогда её хозяин повышал голос: "Жуууууулька!" - тянул он нараспев - "Жулинька!" И тщетно пытался прорваться через стену горячих влажных тел.
Эле было весело. Не то чтобы ей очень нравилось ездить в переполненных электричках. Просто очень смешно было слушать и наблюдать энергичный отдохнувший народ. Иногда люди поражали её, иногда она узнавала новое. Она всегда находила прелесть в людском обществе. И сейчас Эле всё нравилось в её попутчиках.
Эля - милая девчонка. И не важно кто она, откуда и сколько ей лет. Просто она случайно ехала именно в этой электричке, и в этом не было никакого особого смысла.
А в электричке между тем становилось всё жарче. Шёл второй час пути - народ подустал. Смолкли весёлые разговоры. То и дело кто-то тяжело вздыхал, кто-то переступал с ноги на ногу, перекладывал сумки из одной руки в другую. Эле стало тоскливо и неудержимо стыдно, что вот она сидит и (о, неблагодарная) ещё смеет мучиться от духоты и жажды. Что отсидела ногу, что хочется развернуть плечи. И ещё этот мужик напротив, совсем достал своим влюблённым взглядом из-за газеты, которой прикрылся как щитом. Она отвернулась к окну, где всё так же, как и час назад мелькал сосновый лес.
Мужик с газетой - обычный, ничем не примечательный, хотя и неплохой мужчина. О чём думал он, прикрывшись газетой? Он не знал сам, но девочка напротив очень нравилась ему. И очень велико было желание заговорить с ней. Мужчина краснел и покрывался потом, когда ловил её взгляд. И он не мог вымолвить ни слова, может от скромности, а может, его просто ждала дома жена. Но что-то он всё же сделать мог. И увидев, как Эля вытирает испарину с верхней губы, он встал и, решительно щёлкнув замочками, открыл окно.
Струя свежего, хвойного воздуха ворвалась в духоту. Народ зашевелился, заулыбался, ожил. И Эля, поддавшись вместе со всеми, свежей волне, наконец-то благодарно взглянула на мужчину и улыбнулась. "А он вроде очень милый" - подумала она. Кокетливо улыбнулась ещё раз. Жизнь прекрасна! Крутилось в голове. И вспомнила о новой книжке, лежавшей вот тут рядом, только руку протяни.
Вот она, новенькая, в чёрной шершавой обложке. И содержание супер! И маленькая мулька-ценник, ещё не оторванная, и ужасно мозолящая глаза. Ну кто придумал эту чушь - лепить мульки на обложки. Поморщившись, Эля аккуратно отлепила мульку. Ярко красную, броскую и липкую. Досадно повертела в руке. Кинуть на пол - стыдно. Прилепить к стеклу? Совсем нехорошо. Ветер родил решение. И взмахнув рукой, она выкинула мульку в окно. Бумага не принесёт вреда лесу.
Лесной ветер подхватил мульку, завертел в воздухе, столкнувшись с ветром от поезда. Мелькали окна вагонов, гулко стучали колёса. Лишь на минуту мелькнула мулька и пятилетний малец у окна, дёргая маму за рукав, заныл: "Хочу бабочку, там была бабочка!" Сонная мама игнорировала.
Поезд стремительно уносил прочь Элю, мужчину с газетой, Жульку, мальца и всех тех, кто возвращался домой этим тёплым летним вечером.
***
Мулька пролетела немного и плавно приземлилась, как раз в центре неглубокой воронки, сырой и тёплой. Прекрасное место для последних дней маленькой ненужной бумажки. Она намокла, набухла, чернила поплыли, и начался период распада.
Тихо в лесу ранним утром. Красиво. Роса на иголочках сосенок переливается огоньками от утреннего нежаркого солнышка. Гнус ещё не проснулся.
"Тыр-тар-тыр" - ранняя птица бухтит.
Ветра нет - но скрипят сосны под тяжестью прожитых лет. Скрипят, как несмазанная калитка - и если бы не солнышко, то жутко было бы в лесу.
Жжжж - первые оводы на промысел полетели. Лес постепенно наполнился разноголосыми птичьими песнями. Полдень наступил - солнце высоко поднялось. Душно. А вот и тучка-облачко откуда-то прилетела. Накрапал грибной дождик. Весело стало в лесу.
И в воронку попал дождик. Ручейками стёк с травы, растущей по краям ямки. Бумажный слой мульки размяк, расползся. Перемешался с клеевой основой. И запузырилось что-то, заурчало тихонько, как в животе у котёнка. То, что осталось от мульки, окрасилось в ядовито-зелёный цвет. И по форме стало похоже на большого слизняка, раздавленного тяжёлым каблуком.
Может дождь был химический, может клей на ценнике мудрёный. Чтобы там ни было, но милая мулька стала выглядеть не самым приглядным образом. И уж наверняка, работница книжного магазина не узнала бы в этом слизняке прямоугольник яркой бумаги, который так бездумно она приклеила к книжке абы кабы. Ведь голова её в тот момент была занята мыслями о злой соседке и о мести соседкиному псу, сгрызшему её туфлю.
Мульке никогда не было дела до людских проблем. Мулька не живая. Но кто сказал, что не живое бывает не живым? Сейчас, лёжа, а скорее даже заполняя воронку, липкая жижа более чем живая.
Кто-то невидимый присел на корточки рядом с воронкой, тяжело и жарко вздохнул и внимательно стал наблюдать. Невидимый глаз, не моргая, смотрел и наслаждался лишь ему одному понятной красотой происходящего процесса. Невидимыми пальцами незнакомец ласково прикасался к бывшей мульке. И, наконец, нагнулся, лизнул и страшно улыбнулся, леденящей невидимой улыбкой. И ушёл, так же незаметно, как и появился.
Был уже вечер, когда мулька, разросшись, достигла и перевалила через края воронки. Заходящее солнце осветило произошедшие с ней изменения. Ядовито-зелёный цвет сменился на ровный буро-зелёный. Масса стала более вязкой, густой и на ней появилось множество глазков, каждый из которых представлялся как отдельный организм. На самом деле все глазки являлись единым целым, которое моргало всеми своими глазками с пушистыми ресничками, и ещё издавало мяукающие звуки, обиженного зверька. Студенистое существо выглядело совсем не устрашающе и даже производило впечатление чего-то бархатного. И абсолютно не отражало света. Мулька, будем звать её так, в честь родителя, активно шевелилась, как тесто в квашне, попискивая, и то и дело на её поверхности вздувались и лопались пузыри, оставляя на поверхности выемки, которые тут же заполнялись новыми глазками.
Так вот обрела жизнь маленькая глупая мулька. Мулькин мир обрёл смыл. И этот мир мульки получился гармоничным, спокойным и счастливым.
***
Анна Васильевна, уже немолодая и не красивая, что, впрочем, не мешало ей быть очень милой женщиной, проводила отпуск в деревне у старенькой матери. Жизнь не складывалась. Работа не приносила желаемого удовлетворения и прибыли. С мужем Степаном развелась, когда узнала, что он изменяет ей с подругой. Нового друга на горизонте не предвиделось. Детьми, увы, тоже не обзавелась.
"Годы идут" - думала Анна, глядя в зеркало.
Потом повязала косынку, засунула в карман пачку сигарет, спички и незрелое яблоко с антоновки.
"Мам, я в лес, посмотрю, может брусника созрела!" - крикнула в глубину ветхого домика.
Больше всего ей хотелось забыть о своём одиночестве. Но именно одиночество гнало её дальше от людей.
Последние метры до спасительного леса она почти бежала. И глаза слезились толи от ветра, толи от обиды. На солнечном пригорке Анна остановилась и, упав в вековой мох, разрыдалась.
Кто-то невидимый вышел из-за дерева, куда спрятался при её появлении. Он неслышно заплакал вместе с ней, вытягивал губы, дергал себя за волосы, а потом нежно гладил её плечи невесомыми, невидимыми руками. И эти невидимые переживания успокоили Анну. Она села, достала яблоко, откусила, но дальше есть не стала. Просто положила яблоко на сухие сосновые иголки. Сама же встала и пошла бродить по любимым с детства тропинкам. Невидимый взял яблоко и бесшумно последовал следом за ней.
Прогромыхал товарный поезд. Анна перешла через рельсы. Она уже улыбалась. Она подумала, что есть в запасе 2-3 года.
А на солнечных пригорках начинала алеть первая брусника - сочная, кисловатая, но нежная. Брусника, которая щёлкала на зубах маленькими брызгами витаминов. Анна набирала горсть, а потом опрокидывала в рот. Ей было весело и вкусно.
Очередная горсть была почти полна, когда Анна потянулась за алой кистью. Она поскользнулась на чём-то и упала, правым локтём попав в воронку с чем-то вязким. Брезгливо посмотрела - во что вляпалась - в ответ на её взгляд на неё посмотрели сотни маленьких глазиков. С ужасом Анна попыталась выдернуть руку. Утопленный локоть позеленел, вытянулся и у основания слился с веществом. И уже несколько глазков бесстыже мигали на её руке. Громко закричав, Анна разжала горсть с брусникой и схватилась рукой за вещество, стремясь оторвать его от себя. И тут же вторая рука соединилась, растворилась в массе. Лёжа животом на земле с вытянутыми в сторону воронки руками, Анна боролась за свою жизнь, хотя уже ясно понимала - суждено здесь сгинуть, превратившись в это мерзкое существо. В какое-то мгновение она перестала рваться и с ненавистью взглянула на захватчика. На неё всё так же смотрели глазки. Милые, глупые, пушистые и добрые глазки. Они завораживали, они рассказывали о вечности и покое. И Анна засмотрелась, заслушалась, замерла. Она позволила поглотить своё существование. От счастья кружилась голова, новое состояние пьянило и волновало.
Солнце почти село. Странное это было зрелище: большая буро-зелёная каша из которой торчат женские плечи и голова. Женщина улыбается, как будто видит сладкие сны, а каша проглатывает остатки её тела миллиметр за миллиметром.
Невидимый, с грустными невидимыми глазами подошёл к рассыпанной бруснике. Уронил сухую невидимую слезу и положил откушенное яблоко в центр брусничной кучки. В этот момент женщина в последний раз открыла свои глаза, мелькнул последний человеческий взгляд и тут же исчез, поглощённый тем, во что превратилось тело Анны и бывшей мульки. Солнце тоже в последний раз, но только на этот день в последний, высветило алые капельки брусники, зелёный бок яблока и прощально утонуло в веществе со странным именем "мулька".
Лес погрузился в сон. Невидимый ушёл. Мулька продолжил свой счастливый мир. Без тревог и забот.
***
В электричке, забитой дачниками было душно. Кто-то открыл окно. Струя свежего хвойного воздуха ворвалась в вагон и, люди заулыбались. Егор достал из рюкзака новую книжку. На обложке алела мулька-ценник. Досадливо поморщившись (он не любил, когда портят книги) оторвал и выбросил мульку в окно. Подхваченная ветром, мулька полетела вглубь леса….
В поезде, который ехал навстречу, молодая женщина чистила сынишке апельсин. На упругой оранжевой кожуре прилеплен чёрный ромбик с надписью "марокко"…
(Опубликовано 10-Dec-02) Отзывы: 4
Ссылка: http://kotlet.net/article.php?story=20021210030434618
Котлеты и Мухи: Начало | Автопилот: следующее!