Эх, Леха, Леха
Я реву. Я все время реву и пожираю пирожные.Я знаю, что и так как корова, что денег в обрез. А все равно, пережевываю со слезами мокрую бисквитную булку в шлепках кремовых розочек.
Он, любовь моя, солнце мое ненаглядное, когда-то дарил мне розы - бордовых крепышей с мелкими шипами, и распинался о любви. Может, с каждой кремовой плюшкой я силюсь проглотить воспоминания о нем? Съесть и забыть.
Стою у витрины Елисеевского, бездумно заглатывая очередной кусок бисквита, глазею на слатенькую парочку, разглядывающую ликер "Шеридан".
Парень обшаривает свою голубу глазенками с таким вожделением, как я - очередное пирожное. Вот она - сласть бытия.
Он, сердце мое, Леша, подарил мне однажды такую же бутыль, деленую на две части: белую и черную, кофейную и кремовую. Сам он не пил, не курил, не гулял, кажется. Прям-таки ангел - божий одуванец. Какая тогда была длинная ночь!!! Я одна, маленькими глотками смаковала вязкую жидкость кофейного благолепия, а он шальными от страсти глазами поедал мою плоть.
Осталось ли что-то правдивое от той, запредельно-светлой жизни? Уходя, он смешал меня с дерьмом и утащил последние деньги, припомнив все, что когда-либо растратил на нас...
Воркующая парочка томно удалилась, утаскивая с собой горячительное и надежду на счастье. Я уткнулась в собственное отражение на стекле витрины. Эта раскормленная патлатая бабенка в грязновато-белой куртке могла вызвать разве что одышку. Увиденное нарушило аморфный баланс моего "я" и пирожное вывалилось из ослабевшей руки в коричневую жижу подтаявшего снега. Черт! Я чуть не расплакалась. Какая-то кривоногая тявкалка, ведомая бабкой, набросилась на мой десерт и с громким чавком его заглотила, подобострастно вперив в меня свои бусины-глазенки - выпрашивала добавку, зараза.
Бабка что-то укоризненно прошипела, то ли своей кривоногой шавке, то ли мне.
Я презрительно на них зыркнула и гордо толкнула ногой резную дверь магазина, решительно вытащив последнюю штуку. Выходила, обняв бутыль ликера.
...Урчание воды, заполняющей ванну, ее теплые струи приятно щекочут тело, я вспоминаю его руки, жадно ищущие наслаждений. Из пены вылепляю смешных зверушек, похожих легкостью на облака
В дверь заколошматила соседка.
- Тетя Лена, а не пошла бы ты... - рыкнула я, и вновь уплыла в ласкающее небытие.
В одной руке рюмка, полная ликера, в другой ненавистная мобила, по надцатому разу отпиликивающая мотивчик из "Бригады". Его мне Лешенька прислал, тогда еще мой Лешенька, мой герой.
- Эх Леха, Леха, Леха, мне без тебя так плохоооооо.
Леша, ну почему ты оказался такой скотиной?
К чему сказал , что моя задница похожа на чемодан, а я на старую каракатицу? Лучше бы оставался принцем сказочным. Голубоглазым застенчивым мальчиком, с теплой улыбкой. Ты ли это неделю назад опускал меня ниже плинтуса, лишая последних крох самолюбия, которыми и так было не прокормить самого ледащего воробья.
Снова в дверь загрохотала соседка.
- Нат, к телефону тебя, - прокаркала эта зараза. Она вообще, моя соседка, похожа на какую-то клювастую птицу. Может, на индюшку? И подбородок двойной. Или это ликер заставляет видеть окружающее искаженно?
Нехотя, выпростала непослушное тело из ванны, кое-как отерла, задрапировала халатом и потащилась к телефону.
Узнала в трубке гулкий бас бывшего начальства. Золотой человек оказался, все обещаниями кормил о новом радужном месте работы, и вот корм пошел в коня, кажется, что-то наклевывалось. Уже три месяца как отсидела на попе ровно, за что мой герой ежедневно вкручивал мне шпильки по самое не горюй. Ликерный дурман застил мозг и не позволял сразу включиться в плавную речь доброго гения Сергея Ивановича. Я не в тему мычала в трубку и силилась вовремя поддакнуть.
Тряскими ручонками я зашвырнула трубку на место. И села на табуретку. Тетя Лена злобно тянула конец своего шарфа, который свалился с вешалки и в данный момент покоился под моим задом.
Шатаясь, я отлепила себя от седалища и отправилась возвращать себе человеческий облик. Башка гудела,сердце барабанило в груди. Через полчаса из зеркала в прихожей на меня выглядывала элегантная сеньора, с удивленными карими глазами, облаченная в строгий черный брючный костюм.
"И все-таки мой зад на чемодан никоим образом не смахивает... дурак ты, Леша", - подумалось мне мстительно. Я придирчиво оглядывала себя. Каштановые локоны ниспадали волнами, тени придавали несколько шальным глазищам отчаянный блеск.
Фигура, конечно, не кипарис, но на рембрандтовскую пышнотелую мадам Грицацуеву вполне тянет.
Внизу запиликала машина.
Впорхнув в салон начальственного мерса и источая благородные франзуские ароматы, я вопросила о конечной точке нашего путешествия.
Время закрутилось в темпе вальса.
Ресторация на углу Невского и Литейного. Упитанный молодой главный директор этого ново-модного заведения. Его сальные глазенки, рыскающие по моему туловищу. Подпись договора. Никакой передышки. Башка распухает от новых судьбоносных перемен.
Наконец-то. Выхожу с теперь уже нового места работы, иду к набережной, вдыхая полуночную прохладу, смотрю на мелкий бисер звезд, просыпанных на черным небесном бархате. Телефон трещит в кармане пальто, кого там еще несет в такое время, ведь почти полночь?
Да это же Лешенька, его номер...
"Эх Леха Леха, хм, а ведь и без тебя, может быть, не так уж и плохо.
Ну все дорогой, прощай, больше ты не сможешь отдавливать мои мозоли, а пророчества твои не сбылись..." - и я, зашвырнув трубку на дно Фонтанки, быстро зашагала вперед навстречу новому витку моей бешеной индейки-судьбы.
(Опубликовано 13-May-03) Отзывы: 10
Ссылка: http://kotlet.net/article.php?story=20030509165131572
Котлеты и Мухи: Начало | Автопилот: следующее!