Я видел мёртвого бомжа, лежащего на остановке автобуса, двести шестого, мимо, от утренней сырости дрожа, брели прохожие, не говоря ни слова. Вместо дождя или хотя бы снега, на головы лился гной. Птицы кричали, что не хватает ковчега. Мне показалось, что бомж - это Ной. Вокруг остановки собрались какие-то хари, чёрный ворон клюёт бомжу глаз, он не спешит, а из тварей, которых должно было быть по паре, у Ноя остались лобковые вши. Рядом стоит скучающий мусор, ковыряя пальцем в носу, его тошнит от вида бомжа и от вкуса выпитой накануне водки, к тому же где-то рядом поёт Алсу. К остановке подали автобус, я пригляделся, - это и был ковчег, бомж приоткрыл пустую глазницу и молвил: «Смелей, Чукигекъ!». Двери захлопнулись, а из окна сверху на меня смотрел единственный пассажир, приглядевшись, я узнал самого себя. Факин’ кант, куда катится этот мир?
|
