Вишневое платье
Он зяб уже не первый час, кутался в плед, пытался согреться чаем.
А когда приходила жена, кривил в улыбку рот, который казался одной из морщин, густо затянувших лицо, рассекших лоб и надрезавших шею.
Он как будто осязал складки шеи как следы жизненной удавки и с каждым днем чувствовал, как они углубляются.
Жена молча присела рядом с кроватью и посмотрела, как он рассеянно гоняет в кружке рыжую заварку. Она хотела притронуться к его узловатым коротким пальцам, но вспомнила, что он в последнее время избегает прикосновений к себе, как будто боится, что с теплотой чужие руки унесут часть души, становящейся с годами все серее, подобно сумеречному туману.
Он повернул голову, прошелся зрачками по лицу жены, расшептал губами и выплюнул как рассосанный леденец: «Здравствуй, милая…». Эта фраза всегда заставляла ее вздрагивать, хотя, казалось, ей пора было бы привыкнуть к ней, поскольку он встречал ее этим приветствием каждый раз, если даже видел несколько минут тому назад. Он улыбнулся. И мгновенно получил от нее ответную улыбку. Так было всегда, и он не заметил этого.
«Я засну»,- сказал он. Она же вновь улыбнулась и вышла из комнаты.
«Золото у меня жена»,- привычно сложилось у него в мозгу.
Он смолоду привык складывать подобные фразы и поэтому вновь не заметил этого.
Пауза длилась недолго. Дверь открылась, и он , не поворачиваясь, некоторое время слушал легкое дыхание у себя за спиной. Он прекрасно знал, кому оно принадлежит. Наконец, обернувшись, он наткнулся на мягкий взгляд. Затем, не произнося ни звука, он встал и почему-то притронулся пальцами к щекам- они были гладки и упруги, что не вызвало у него ни малейшего удивления. Все происходило как само собой разумеющееся. Смокинг имел его любимый цвет.
У дверей стояла девушка, одновременно и странно похожая на всех женщин, с которыми его когда-либо что-либо связывало. Вишневое платье с неглубоким декольте очень шло к ярким губам и открытому мраморному лбу. Левая рука повторяла мягкий изгиб фигуры.
- Кто Вы?- спросил он, уже зная ответ.
- Будем на «ты» и называй меня без затей, просто – «ВИШНЕВОЕ ПЛАТЬЕ».
Он, кивнув, подошел к девушке и взял ее под руку. Она улыбнулась ему улыбкой жены, улыбкой без тени осмысленного желания. Так жена улыбалась при первом свидании. Девушка легко толкнула дверь большим и указательным пальцами и увлекла его в комнату.
Комната была проходная. Розовый ненавязчивый цвет и оживление женских голосов делали ее похожей на детскую. И, действительно, оглянувшись, он увидел детскую колыбель, стоявшую посередине комнаты.
Над ней склонилась женская фигура в синем платье, и что-то пронзительно знакомое было в ней. Солнце затопляло комнату и разливалось светом начинающейся жизни. Женщина обернулась, и он узнал нежно-терпимые глаза своей матери. Подавшись забытому желанию, он попытался подойти.
«Она не услышит тебя»- шепотом произнесла Вишневое Платье и пошла к двери, за которой слышались уже однажды слышимые звуки праздника.
Он вновь оказался рядом, и вновь она большим и указательным пальцами толкнула дверь, казалось, почти ее не коснувшись.
Теперь это была комната с голубыми обоями. За столом под крупным плетеным абажуром сидели дети и ждали своей доли торта, который торжественно и тщательно разрезал человек, стоявший к ним вполоборота.
Замшевый пиджак и узнаваемый ломаный профиль мужчины ударили по памяти: это был его отец. «Мой сын, - говорил отец,- повзрослел и вытянулся за свои первые семь лет жизни…». Далее следовал короткий энергичный спич с пожеланиями стандартного комплекта здоровья и успехов. Только отец мог так улыбаться одними только глазами. «Господа карапузы, разбираем торт, берем лимонад и – все бодренько идем в детскую. Ну а дядям и тетям в честь именинника предоставляется богатый выбор спиртных прелестей и закусок…»,- театрально произнес отец. Первым из-за стола встал мальчуган, прижимавший к бедру желтый «Смит-энд-вессон» и активно гонявший за щекой леденец. Мальчугану явно приятно было слушаться отца в этот вечер. Он быстрым как ртуть взглядом прошелся по лицам приглашенных и остановил взгляд на лице отца, очевидно ожидая директивного кивка в сторону детской. «Это твое детство»,- сказала Вишневое Платье. «Это я»,- сказал он.
Сказал и почувствовал теплую свежесть летнего утра. Вишневое Платье взяла его за руку и повела к двери. Вместе с дверью взору открылась комната, обволакивающая вошедших цветом прозрачным и глубоким одновременно. Этот цвет не резал глаз, он ложился на сетчатку, оставляя ощущение спокойствия и свежести. Они вошли в комнату. Вишневое Платье пожала Ему руку, что заставило Его посмотреть ей в лицо. Серые глаза были расширены и приобрели лиловый блеск. Отведя глаза от ее лица, Он увидел мальчика и девочку, сидевших друг против друга. Девочка смотрела в сторону, а мальчик кончиками пальцев касался ее руки. «Ты уже поцеловал ее», - прошептала Вишневое Платье. «Я забыл ее лицо»,- сказал Он.
«Ты знаешь ее лицо. Это лицо твоей влюбленности»,- одними губами произнесла Его спутница. Солнечный свет, не до конца впитанный стенами, падал на лица детей, давая яркий блик, акварельно смешанный с цветом комнаты. Вишневое Платье поспешно, но грациозно шла к двери.
Они вошли в синюю комнату. Старый блюз оживлял монотонный гул голосов. Молодые люди сидели за столом, некоторые из них полуобнимали подруг. Многие места пустели. У самого входа некрасивый артистичный парень развлекал двух дурнушек, нелепо жестикулируя. В центре комнаты танцевали несколько пар. Он подумал, что взгляды парней эротически-красноречивы. У двери в соседнюю комнату чьи-то пальцы перебирали струны гитары. Мужская кисть легла на талию девушки, и она привычно подставила губы. В соседней комнате был слышен мерный топот ног под модный шлягер. Какой-то парень в кожаной косухе встал на стул и начал протяжно и невпопад рифмовать срывающимся баритоном. Присутствующие узнали Мандельштама… «Это твоя юность»,- услышал Он за плечом. «Это я»,- сказал Он и поспешно направился к двери. Вишневое Платье догнала Его и, игриво заглянув в глаза, толкнула большим и указательным пальцем очередную дверь.
Комната имела Г-образную форму. Широкое окно с алюминиевыми рамами отделяло их от городского ландшафта. Липкая пелена смога висела на уровне окна и выписывала темную кайму с внешней стороны рамы.
Неоновый свет реклам цветовой какофонией раздражал глаз. Группа молодых людей у дома напротив босыми ногами шлепала о мостовую, приставая к прохожим с промоакцией каких-то пляжных сланцев. В центре компании стоял тощий юнец и выкрикивал что-то полуприличное, пытаясь усилить эмоциональное воздействие на окружающих бешеным аккомпанементом дудки и трещеток, наверное отобранных у потерявшего бдительность футбольного фаната. Вишневое Платье, взяв Его за руку, отвела от окна. Он почувствовал бархат рукава и мягкость кисти, а, подняв голову, увидел, что на него смотрят глаза с еле заметной сеткой тончайших морщин, окаймляющих и несколько углубляющих их…
Ряд столов. Экран телевизора, Разбросанные видеокассеты. Над одним из столов склонился молодой мужчина, который почти судорожно клацал по клавиатуре. Вишневое Платье прошла мимо мужчины, и Он последовал за ней, едва узнав себя в молодом мужчине...
Воздух, увлажненный и насыщенный терпким и обжигающим запахом моря, струями вливался в окно, которое было занавешено сетью. От стен багрово-пурпурного оттенка исходил густой запах экзотической древесины.
По полу сквозняк гонял конфетные фантики. В углу на столе стояла простая деревянная чаша с виноградом, отдававшим солнце, впитанное на склонах Колхиды, мускатным внутренним светом. Рядом с чащей лежали дразнящими пятнами рябиновые кисти, а восковой спелости яблоки и зеленые груши смотрелись сказочным марьяжем в контрасте зрелости и юности. Полдень загнал солнце в зенит, и оно первобытным диском висело над морем.
На деревянном незатейливо вырубленном ложе сидела женщина и смотрелась в зеркало на противоположной стене. Узорчатая шаль, накинутая на узкие плечи, слегка прикрывала бедра, оставляя открытой потрясающую мужское воображение грудь. Роскошные нетрадиционно-длинные волосы тяжелыми каштановыми волнами падали на спину. Аура сексапильности гипнотически втягивала в зону своего влияния как пение сирен. Мужчина полулежал рядом.
«Это твоя любовь»,- сказала Вишневое Платье.
- Но почему я не узнаю женщину?
- Ты никогда не видел этого лица.
-??.. Но ведь это моя любовь!..
- Ты не видел и не увидишь своей любви…
- Я люблю свою жену!..
- Ты не полюбил- ты выбрал. А любил бы ты только эту женщину…только это лицо…
Вишневое Платье уже шла к черной двери…
Он открыл глаза. Жена в упор смотрела на Него и поглаживала Ему кисть.
«Здравствуй, милая!»,- сказал он и в последний раз глубоко вздохнул.
(Опубликовано 08-Apr-05) Отзывы: 2
Ссылка: http://kotlet.net/article.php?story=20050408130508209
Котлеты и Мухи: Начало | Автопилот: следующее!