а помнишь, казалось, за тридцать все будет ясней
и проще. и если весна — то по новой весне
ты сможешь идти и являть чудеса эквилибра,
как по-над рекой, по перилам мостов разводных.
стать вовсе спокойной, ценя пустоту выходных.
но вдруг оказалось, что от возрастного калибра
меняется разве что память — услужливей врет.
а то, что под пятым ребром, вновь предательски, влет,
собьет тебя снова, — и снова идти без подпорок,
и сетовать, клясть себя дурой, спасая мозги,
поскольку — весна, и любовь, и не видно ни зги.
и ждать, что хоть что-то изменится в наши за сорок.