Читая по ладони в морге.
READING PALMS IN THE MORQUE
Observe,
Once and for all.
These are the lucky winners.
The intricate dice of the fingers lay
on the sides facing darkness.
There are no likenesses, no memories.
Read in the loops and eddies a life in completion.
This callus was a day in summer, spent in quiet repetition;
This crease remembers a morning in spring
when he opened his hands in the rain.
On everything
he left a print, a scroll of long distance
in the forgotten language of miracles
and prodigious gods
of which he knew nothing:
what number of angels unaccounted for,
the heresy of their bones drying in the sun.
He held in his hands
the smell of woman, bread, soap and ink,
then let them go
He put
his finger in that wound of absence
as if he were naming a flower.
Blood flowed forth toward the beginning.
The dead spoke backwards, gesturing one moment, a moment please
as if it were almost nothing,
a dream
of incandescent thorns
in the belly of a fish,
itself a dream
criss-crossing
a dead sea.
And wherever he went
his hands swam freely forth
and back
like children swinging.
Read in the hand, its lines’ celerities and fictions,
the oceans discerned in its salt,
the earth under its nails
where it clawed, picked, and scratched a calendar of days
on the prison wall
until the hands paled and turned back to wings
to the random touch
to angels
to ashes that ascend from morning.
This map, the hand I hold: abandoned fields
of no known signs,
no checkpoint, depot, no bed to rest.
The branches grow much thinner as they reach away.
This web,
this cross of lines,
by accident a crucifixion;
this scar,
this weed,
an interruption.
It translates
to a black seed that bears a river;
to hair that swiftly turns to light;
to rice which poured like rivers of light through our fingers;
and to tree
and to the prayers whispered in its shadows,
the shadows
dividing the lines
and determining the presence
of whosoever touched and was touched,
Once and for all.
Смотри,
Однажды и навсегда.
Вот они, счастливчики.
Кости их пальцев в замысловатой игре выпали стороной, глядящей в темноту.
И нет ни подобий, ни воспоминаний.
Читай в петлях и завитках всю жизнь.
Эта мозоль была летним днем, полным неспешного повторения;
Эта складка помнит весеннее утро, когда он открыл свои ладони дождю.
На всем
он оставлял отпечатки, длинный свиток
на забытом языке чудес
и могущественных богов
о которых он не знал ничего:
сколько ангелов пропало без вести,
сколько их костей выбелило солнце.
Он держал в своих ладонях
Запах женщины, хлеб, мыло и чернила,
И потом позволял всему этому уйти.
Он погружал свои пальцы
В эту рану небытия
Так, словно называл цветок
И кровь опять текла к началу.
Мертвые говорили, глядя назад,
Настаивая на особом моменте, один момент, пожалуйста,
Будто это не было почти ничего,
Всего лишь мечта
О сверкающих шипах
В животе рыбы,
Которая тоже только сон,
перекрещивающий море мертвых.
И, куда бы он ни шел,
его руки легко скользили вперед,
и назад,
как дети качаются на качелях.
Читай по руке, ее линии извилисты и неуловимы,
На ней можно найти соль всех океанов.
В земле под ее ногтями можно увидеть
Как она скребла и царапала тюремную стену
отмечая на ней день за днем,
Пока руки не бледнели и не превращались снова в крылья,
В случайное касание,
В ангелов,
В пепел сгоревшего утра.
Рука, которую я держу, это карта: опустошенные поля
Незнакомых знаков,
Не на чем остановиться,
Ничего не сохранилось.
Линии все более тонкие и исчезающие.
Вот паутинки линий,
Вот их пересечения,
А это шрам на ладони.
Они превращаются
В черные зерна, которые уносит река;
В волосок, закручивающийся к свету;
В рис, который ручьем света проливается сквозь наши пальцы;
В дерево,
И в молитву, которую шепчут в его тени.
Тень, делящая линии,
И определяющая
Все, что касалось и к чему прикасались.
Однажды и навсегда.
(Опубликовано 30-Jan-07) Отзывы: 5
Ссылка: http://kotlet.net/article.php?story=2007013000003037
Котлеты и Мухи: Начало | Автопилот: следующее!