Осколок Вечности ч.2
«АККАД»
Царевич рос, подброшенный судьбой к дверям святого храма,
Саргоном назван был гроза разбойников прекрасного Элама,
В оазисе песков, прожаренного мяса, свежей рыбы, берега реки,
Семиступенчатая ряса, солнце вод узоры распускает на мече, Энлилю вопреки.
Саргон встряхнув три капли на лице, готовится к походу,
Лугальзагисси там воздвиг могучие холмы и камни башен, обуздав природу.
Кровавая Луна молочно-алым блеском пишет в календарь явление,
Восточным криком будит войско царь, бессонной ночью опознав видение.
А сон его принес в сиянии болезненную весть, спустившись в ад на три ступени, он услышал лесть,
Копье блестело, кровь текла внизу, плясала месть.
Один заход и раненых не счесть, вторая битва – колотилось войска сердце,
Но третий клин сломил изменчивую честь – наградой станет божья сила на границе.
Теперь за кубком златым иль бочонком пива рассказывают дети воинов старых в круге,
Что непокорный ветер, колесо-мерило, охвачен был великим дедом из его округи.
И внук Саргона – Нарамсин теперь сокровища двуречья охраняет,
К нему с пытливых склонов гор коварнейший чужак грозит и разрушения причиняет.
Сломили старые враги династию царей долинных, не слышно уж десятки лет их звуков,
Заполонила землю туча огненных дождей, сменили лиры свист разящих стрел из луков.
Лохматый гутий сел на трон Евфрата, погибла ткань родов последнего шумера,
Аккадская плеяда их святого брата спустилась на восток как роковая птица-полусфера.
Ур, Урук, Ниппур, Эриду – стройка веры, свет эпохи,
Царь Ур-Намму стан возводит, столько лет копились вздохи.
В южном крае, где шумеры раскрывали миражи,
Башни взвились, горцев гнали, диких праведников лжи.
Век открылся новых мыслей, любо стало посмотреть,
На израненной, подвижной, глади рек, пшена полей,
Божья вена кормит стаю, в храм под дождь, вином залей.
Сестрица Керха и пустыня границам ткут мечты дозор, не спит красавица-святыня, таит в себе лихой зазор…
«АМОРЕИ»
Жар и воды оплелись в диск изменницы-судьбы, сахар зноя, песнь песка,
Одинокая колючка расцветает из борьбы, страх изгоя, пар виска.
Бедуин восстал на землю, что раскинулась средь гор,
Тихий омут выпускает из-под вод своих злой взор.
Наступая с саблей острой, дождь как милость, кровь-песок,
Аморейская беглость, тучность войска, боль-висок.
Из Сирийской пучины мечет ядом как икру, на урукские наряды, на смиренную игру.
Но удар нанес бог горный, эламитской бородой
Стер династию Ур-Намму как песочный замок мой.
Аморей же расселился на ковре истлевших дум,
На Евфрате и на Тигре зазвучит их новый шум.
«АССИРИЯ»
Бледнели храмы при Загмуке, когда отряд вошел как вор под купола,
С кинжалом медным при смертельном звуке расправа страшная в том городе была.
Ашшур тот град, на Тигре плыл красивой тишиной,
Шамшиадад, бессмертный аморей, пришел с уродливой женой своей – войной.
Торговый городок мой, навеки оседлав волну времен, гнездом богатства стал
Столичным центром и страстей чудной
Эпохи новой и семян решений волевых, Эшнунна от Аккада и старый бородатый черт, все тот же горный эламит
Трясут покои и запасы золота Ашшура, и умер сам Шамшиадад, а город пал, эпитафически танцуя.
И под стопами северной Ассирии рожден был Хаммурапи в тростнике, что водоносом Акки на ноги поставлен,
Теперь его рука-владычица во храме ищет власти в тайнике, и Вавилон провозглашен, и новый перстень вплавлен.
(Опубликовано 04-Mar-07) Отзывы: 2
Ссылка: http://kotlet.net/article.php?story=20070304141837402
Котлеты и Мухи: Начало | Автопилот: следующее!