 |
| МЕЖ РАЗРУШЕНИЕМ И СОЗИДАНИЕМ |
|
08-Aug-08 07:53
Автор: Евгений Сухарев Раздел: Эссе |
|
Только теперь — по откликам на смерть Александра Исаевича Солженицына в российских и зарубежных масс-медиа, по сочувствию публичных людей — становится ясно, насколько мы, его современники, живем и мыслим давними, неистребимыми клише. Это касается всех — от писателей до президентов и премьеров и у нас, и на Западе. Причем за 56 лет явленного миру писательства мастер слышал и читал о себе в основном лишь методологически одинаковые и, словно в зеркале, отраженные друг в друге характеристики.
Вот некоторые, на мой взгляд, самые устойчивые из них.
ЗАПАД. Солженицын — писатель, художественное мастерство и темперамент которого проявились более всего в социально-политической публицистике.
СССР (РОССИЯ). Солженицын вовсе не «художник», но публицист-обличитель.
ЗАПАД. Главная заслуга Солженицына в том, что он, как никто из русских писателей-современников, одним лишь печатным словом разрушил коммунистический тоталитаризм.
СССР (РОССИЯ). Солженицын — писатель, дар которого нацелен, прежде всего, на социальное разрушение.
ЗАПАД. Прожив двадцать лет в вынужденной эмиграции (Вермонт, США), Солженицын не понял и не принял европейско-американские демократические ценности.
СССР (РОССИЯ). Критикуя коммунистический режим и обращаясь к Западу, писатель сводил на нет вживление Советов в индустриальное мировое сообщество.
ЗАПАД. Солженицын как историк искал спасения России в дооктябрьском авторитарном обустройстве и в особом пути российского государства.
СССР (РОССИЯ). «Христианский социалист» Солженицын остался чужим в постсоветской державе Бориса Ельцина и Владимира Путина.
ЗАПАД И СССР (РОССИЯ). Солженицын — писатель прошлого, тоталитарного двадцатого века. У его произведений — мало предсказуемое будущее…
И так далее; перечень можно продолжать. Все это очень похоже на «клиппированную речь» из «Круга первого», с помощью которой шарашкины зеки шифровали для Вождя секретную телефонию.
Впрочем, Солженицын и сам во многом способствовал такому «клиппированию» со стороны. Предвоенное десятилетие — самое тяжелое для отечественной словесности; едва ли не главный удар сталинского большевизма был нанесен живой художественной речи и журналистике, с их «тоской по мировой культуре» и Серебряному веку. К массовому истреблению все было готово, в числе первых и главных сгинули Пильняк, Бабель, Мандельштам, Нарбут и Бенедикт Лившиц. В почти полной домашней изоляции, ужаснувшись тому, что изведал и натворил, умер Горький.
Александр Солженицын начинал писать на излете тридцатых годов в условиях острейшего языкового дефицита, когда, по ахматовскому выражению, «литературу отменили», а газетно-журнальная публицистика определялась судебной феней генерального прокурора Вышинского. У Солженицына, воспитанного в условиях нового военного коммунизма, в сущности, человека войны, просто не было иной альтернативы, кроме как «уйти в полемисты» — полемистом он и остался до конца, повторив, на новом историко-литературном витке, первые опыты и судьбу А.И. Герцена. Собственно, с Герценом его и сравнивали, особенно после обнародования «Архипелага»…
Солженицын — единственный в русском двадцатом веке писатель, всю жизнь свою создававший у с п е ш н у ю идеологическую прозу. Эта колоссальная литературная победа овеществлена была потому, что оппонентами у него оказывались не отдельные, персональные компартийные функционеры от литературы, социума или даже от самого Кремля, а целый п о л и т и ч е с к и й строй и его государство. На меньшее просто не имело смысла тратить дарование, личную свободу и физические силы. В этом, и только, а не в нобелевских дивидендах состоял писательский расчет — к сведению кучковавшихся тогда по обе стороны «железного занавеса» мелочных возражателей.
Но ведь мы знаем, что любая, пусть даже бесконечно призывающая жить не по лжи и сама явленная как образец проза не может быть успешной без художественного языка. Главный, проходящий через все творчество писателя метароманный сюжет — разрушение России, сначала меж трех революций на фоне мировой войны. Затем — между вехами-островами большевистского ГУЛАГа. И наконец — при попустительстве новой буржуазной власти, пришедшей на смену Советам в девяностые годы. Этот сюжет, однако, написан великим языком созидания — тем, на котором когда-то столетия назад говорили наши предки и для которого буквально по крупицам собирался солженицынский «Словарь русского языкового расширения». В нем слышно эхо старинных былин и песен, народных сказов, перекликаются голоса Гоголя и Лескова, открывается внове Серебряный век и его высшее достижение — изящная словесность. В прозе своей Солженицын вовсе не разрушитель-новатор, а самый настоящий архаист — качество, точно сформулированное Иосифом Бродским: язык Солженицына не привычный нам русский, а — с л а в я н с к и й. Причем с одинаковым художественным напряжением он касается и беллетристики, и публицистических произведений, — даже речей и писем. Поэтому и «Архипелаг ГУЛАГ» автор назвал «опытом художественного исследования», а «Бодался теленок с дубом» — «очерками литературной жизни». В конце концов, не есть ли сотворение Солженицыным своего собственного, ни с чьим не спутываемого языка и бесконечное упоение забытыми словарными резервами — подлинным художественным новаторством?
Поэтому всегда будет читаться и перечитываться, ну, да вот этот финал «Ракового корпуса»:
«Другие не дожили. А он дожил. И вот от рака не умер. Вот и ссылка уже колется как яичная скорлупа.
Он вспомнил совет коменданта жениться. Все будут скоро советовать.
Хорошо лежать. Хорошо.
Только когда дрогнул и тронулся поезд – там, где сердце, или там, где душа – где то в главном месте груди, его схватило – и потянуло к оставляемому. И он перекрутился, навалился ничком на шинель, ткнулся лицом зажмуренным в угловатый мешок с буханками.
Поезд шёл – и сапоги Костоглотова, как мёртвые, побалтывались над проходом носками вниз»...
|
|
| –> |
|
|
| Автор: Инна Амирова - 08-Aug-08 07:54 |
Я очень ценю Вашу таковую позицию, со многим
солидарна. Спасибо, что Вы об этом думаете, об этом
пишите. Спасибо, что НЕ СОГЛАСНЫ.
С уважением,
Инна А.(М.)-> |
|
|
|
