Переплетён с безумием покой,
и чаша на весах полна надежды,
и чёрный ворон кружит надо мной.
Всё не меняется. Всё так же, как и прежде:
в зрачках судьбы - холодное пятно,
и полыхают злые переливы
зари, что здесь расплавилась давно,
и, может быть, давно уже остыла,
застыла и засохла, как слеза,
похожая на чёрное надгробье,
уткнувшее бессмысленно глаза
в немую даль, рассыпанную дробью -
на сотни звёзд, на тысячи зрачков,
на миллиарды лет безумной боли,
переведённой с мёртвых языков
и сохранившей вкус горчайшей доли.
Любовь мертва. Я знаю цвет побед:
соль на губах и привкус медной крови,
трава в пыли и ярко-алый след,
тянущийся за чёрное безмолвье,
что падает в холодные зрачки,
хрустящие от непомерной ноши,
в которых отражается почти
весь блеклый мир, что нам подачкой брошен.
|