Последняя пассия
Он ушел из жизни тихо, во сне, никого не позвал. В эту ночь дежурила нанятая дочкой медсестра. Три недели назад ему исполнилось ровно сто лет. Жизнь его была разной, были радости и невзгоды, все, как у всех. И была в его жизни женщина, которую он ценил превыше всего – Жанна. Ей в ту пору было 43, ему в 2 раза больше.
Ей не сообщили о его смерти. Она догадалась об этом сама. Позвонила однажды, а ей не ответили. Как раз в это время его хоронили, ей сообщить никто не удосужился. Кто она такая? Знакомая по отдыху? Она разрыдалась, этот человек был дорог ей, несмотря на разницу в возрасте в 43 года. Он не был ей по- настоящему любовником, скорее, просто воздыхателем и ценителем ее красоты. С ним она почувствовала себя женщиной, которой поклоняются. С ним, и ни с кем другим.
Он - польский еврей, живший раньше в Америке. При рождении мама назвала его Юзефом, но в Израиле его все называли Йоси. Небольшого роста, лысый, с круглыми глазами, старик казался добрым дедушкой из детских сказок. Но он был человеком со стержнем, кое-чего добился в своей жизни. Судьба его сложилась. Жена Хая, любимая им, была во время знакомства с ним молодой вдовой, у нее рос сын Наум, который вскоре стал для Йоси родным. Подспудно он ждал, что жена подарит ему еще ребенка, но у них ничего не получалось, Хая не беременела. И вдруг почти в 45 стал отцом: родилась девочка Литаль, как две капли воды похожая на Хаю.
Йоси обожал дочку, да и сына не обделял своей любовью. Он открыл небольшой цех по производству изделий для собак, там же изготавливал ключи. Дело пошло на лад. Но случилась беда: Хая заболела и скоропостижно умерла. Хорошо, что дети уже были на ногах: Наум – адвокат, Литаль вышла замуж, родила двух сыновей и не работала: муж занимался бизнесом, а она воспитывала мальчиков и помогала мужу.
Знакомство Жанны и Иосифа состоялось в Эйлате. Она отдыхала там вместе с отцом, ей нравилось там, но вечерами, когда отец с другими мужчинами играл в шахматы и нарды, Жанна скучала и не знала, чем заняться. После ужина она сидела на скамейке и разглядывала со скуки прохожих. Рядом с ней примостился старик с добрыми и веселыми глазами, спросил:
- Извините, красавица, вы ждете кого-то? У вас такой печальный взгляд, а молодым дамам он так не идет. Чего вы молчите? Не стесняйтесь, может, я смогу вам помочь.
Старик сразу расположил ее к себе.
-Нет, не жду, просто мне скучно, - призналась она.
- Скучно? А не согласитесь ли вы зайти со стариком в это кафе? Поверьте, никаких одолжений от вас я просить не буду, посидим и поболтаем. Мне тоже скучно. И потом я безопасен для женщин, мне 86.
- Так много? Нет, вы не шутите? Я бы вам столько не дала.
- А я бы столько не взял. Но мне 86, я не скрываю. Так, идем? – спроси Йоси.
- Хорошо, только я за себя заплачу, - сказала Жанна, а старик промолчал.
Он заказал мороженое, воду, орехи и конфеты.
- Кушай, девочка, пусть твоя дальнейшая жизнь будет такой сладкой. У меня жизнь была неплохая, а умерла жена , и все пошло кувырком. Ее нет два с половиной года.
- Дети есть?
- Дочь и сын, но сын от первого брака жены. Я их не разделяю, они оба мне родные, но живу один, в Тель-Авиве, приезжай ко мне, я устрою тебе экскурсию по городу. Сам машину не вожу, но есть у меня человек, который ездит на моей машине. Возраст не позволяет ездить, реакция не та.
- Спасибо, я приеду, - ей вдруг очень захотелось приехать в гости к этому милому старику.
Жанна рано вышла замуж за любимого человека. Это было для ее родителей шоком. Выбор Жанны пал на соседа Прохора, первого хулигана в их небольшом городишке. Многие девчонки добивались благосклонности Прошки Силы(это не прозвище, фамилия), считали его героем, сравнивали с Робин Гудом. А он был обычным дворовым парнишкой с хулиганскими замашками. Да, и где он мог получить воспитание, если его семья благополучной не была.
- Слышали, Жанка, дочка Давида Гольдина, убежала к Прошке Силе. Свадьба будет, а Давид и его жена в тоске. Но эта Жанка даже не реагирует на это, живет у Прошки. Жуткая у них семья. Мамаша больная, отец – алкаш, а ей все равно. Любовь, говорит.
- Да, Гольдины – семья приличная, а эти Силы – бандиты настоящие. Бедные Давид и Сара! С кем им придется породниться!
- А мне эти жиды не нравятся, пусть им будет плохо. А то у них все слишком кучеряво.
- Дура, Гольдины – приличные люди, уважаемые…
- Все равно жиды.
Жанне нелегко было жить в семье Прошки, но она терпела все невзгоды ради любимого, а он пил, гулял с парнями и жил своей жизнью. Не поменялось его поведение и потом, когда он и Жанна с двумя детьми стали жить отдельно от родителей. К тому времени Давид и Сара поехали на ПМЖ в Израиль, а свое жилье оставили семье дочки. К тому времени у Жанны было двое маленьких детей: Оленька и Толик. Приходилось крутиться. Прохор зарабатывал неплохо, но в семью денег почти не давал, все пропивалось с друзьями. Разговоры с мужем не приводили ни к чему, она только нарывалась на грубость, но и разойтись с ним боялась. В начале девяностых Жанна решила уехать к родителям в Израиль. Прохор решил ехать с семьей.
Жанна рассказывала о своей жизни Йоси, а он плакал. Гладил ее нежно по голове и говорил:
- Как тебе тяжело, малышка! Пьющий муж, родители, дети… Миллион проблем. Хочешь, я всегда буду рядом. Если тебе нужно, приходи ко мне или звони в любое время, а можно и просто встретиться. Жаль, ушли мои годы. Если честно, ты так хороша, что я влюбился в тебя. Я хочу тебя поцеловать, можно?
- Можно.
Отец Жанны был не доволен Жанниным новым знакомством. Во- первых, польские евреи старику совсем не нравились еще с времен войны, а, во-вторых, для чего молодой женщине такое знакомство? На всякий случай зятю об Йоси он не сказал, только жене, и то просил молчать. Жене было не до дочери: она занималась собой.
А Жанна…Она была счастлива. Ей нравилось кататься с Йоси на автомобиле, ходить в музеи , да и просто беседовать: старик был образован и начитан. Он рассказывал ей истории из своей жизни, а она ему из своей, а потом шли в ресторан, долго обедали или ужинали, и им было так хорошо вдвоем.
- Йоси, мне кажется, что я тебя люблю. Это правда.
- Глупости, тебе это просто кажется, моя маленькая леди. Как ты хороша, умна, тебе все идет. Пойдем в магазин, я хочу купить тебе что-то нарядное.
- Нет, Йоси, увидит мой муж и будет скандал. Хотя ему давно плевать, во что я одеваюсь.
- Вот и пойдем. Скажешь, что сэкономила и купила, ты имеешь право.
Он выбрал ей одежду сам. Несмотря на возраст, старик здорово разбирался в современной моде.
- Это черное с желтым платьице тебе идет, - сказал он, - а бежевое делает тебя серой мышкой. Мы возьмем желтое , еще это сиреневое, а белые брюки смотри какие нарядные! Покупаем!
- Что я скажу мужу?
- Ладно, не говори, что экономишь. Скажешь, что купили родители, предупреди их, Жанночка.
- Придется. Нет, это кофта слишком прозрачная, не хочу.
- Она так украшает тебя, девочка.
Жанна была благодарна старику. Она не знала, какие чувства испытывала к нему. Но она точно знала, что испытывала, кроме всего, нежность. Однажды сказала:
- Извини, но я хочу тебя. Можно останусь у тебя?
- А муж и дети?
- Все уехали на Украину: муж к больной маме, а дети уже взрослые, решили слетать на землю, где они родились.
- Но я …я уже не мужчина. Прости, что я об этом сказал молодой женщине.
- Для меня это неважно.
Он разделась и легла к нему в кровать. Сколько нежности и ласки подарил ей старик, только не смог снова стать мужчиной: годы. И он заплакал от досады, как ребенок.
- Не плачь, Йосинька, нам так хорошо, целуй меня, целуй!
Она прожила у него неделю. Эх, если б так можно было дольше. Но пора было возвращаться к нелюбимому хаму-мужу..
Они встречались периодически 12 лет. Она с ним чувствовала себя женщиной. Прохор знал о нем, но думал, что это родственник Жанны, которому она помогает.
Однажды им удалось даже съездить на Мертвое море. Как было здорово! Их принимали за отца и дочь, а настоящий отец Жанны был гораздо моложе ее любимого. В ноябре Йоси сказал Жанне:
- Девочка, я заболел неизлечимой болезнью, не хочу, чтобы ты за мной ухаживала. Дай мне слово, что не будешь приезжать.
- Буду.
- Я запрещаю тебе, поняла? Не хочу, чтобы ты видела меня в постели больным и обреченным. Два века не живет никто. И потом: Литаль и сын ревнуют меня к тебе и могут обидеть, я этого не хочу.
- Я не смогу без тебя. Как ты не понимаешь?
- Сможешь. Я оставил квартиру детям, а тебе дарю этот золотой браслет. Вспоминай меня.
- Можно я буду звонить тебе?
- Да, но приходить не надо, еще пару недель и …
- Что?
- Пойдет другой отсчет моего времени. Будешь жить и за меня, Жанночка.
- Нет, нет, нет! Не уходи, я погибну.
- Не погибнешь.
- Можно я сегодня в последний раз стану твоей.
- Это уже совершенная патология: глубокий старик и женщина в расцвете. Но я рад, что наше последнее свидание не совсем платоническое. Я хочу почувствовать тебя, соединиться с тобой, но увы…
Они не спали всю ночь, не могли наговориться.
- Жанночка, девочка, скажи, что тебя привлекает во мне, старом и больном человеке?
- Помнишь, шел дождь стеной? Ты заметил, что мои старые туфли промокли. Посмотрел на меня и сказал: Ты промочила ноги, простынешь, а затем засунул ноги в таз с горячей водой и горчицей, а, когда дождь закончился, повел меня в обувной магазин рядом с домом, где купил сапожки, которые не промокают. Да еще и туфельки. Обо мне никто так не заботился, хотя родители и любили меня, но такой заботы…я не видела ни от кого. Ты решал все мои проблемы, которые мне казались неразрешимыми. Я благодарю тебя за все.
- Ты научилась решать их сама, дорогая.
- Почему ты не хочешь, чтобы я навещала тебя? Я бы заботилась о тебе, как об отце.
- Я не хочу выглядеть жалким, прости, но пока я живой, я буду всей душой с тобой.
Жанна плакала, но утром ушла счастливая. Йоси не отказался от нее полностью. Муж спросил:
- Ты шлялась где-то, пока я ночью работал? Звонил, ты не отвечала. Сучка!
- Замолчи, я не слышала, спала. А ночью надо было обязательно названивать.
- Идиотка, это ты вытащила у меня полтишку из кармана? Я хотел после работы пива попить.
- Я не брала ничего.
- Верно, не брала, я ее Зюзе дал в долг и забыл. Он мне утром отдал. Но я уже не хочу пива, послезавтра водяры с Зюзей дерну.
- Это твои интересы, Прохор, других нет.
- А у тебя, сучка, один интерес – бозлать на мужа. Надо жить его интересами, обезьяна чертова. Глянь на себя: кому ты нужна? Мне и то раз в год.
Она не обиделась, знавала еще большие оскорбления. Они давно ее не трогали.
Он звонила Йоси каждый день и чувствовала, как он слабеет.
- Кто за тобой ухаживает?
- Дочка, невестка и женщина, которую они наняли.
- Можно я буду за тобой ухаживать?
- Ни в коем случае. Запомни меня здоровым.
После его смерти она долго не находила себе места, но старалась никому это не показывать. Ее здоровье расшатывалось с угрожающей силой, но она ничего не могла с собой поделать.
Дети привели внуков, и ей пришлось сидеть с ними, это ее отвлекало. Как-то отец ревниво спросил:
- Тебе позванивает твой приятель – польский еврей?
- Нет.
- Польские, они такие, влезут в душу, а…
- Папа, Йоси умер.
- Откуда ты знаешь?
- В его квартире телефон не отвечает.
- Может, он уехал?
- Не думаю, он бы позвонил.
Больше разговора об Йоси не было.
Постепенно жизнь вошла в свою колею, только Жанне иногда так хотелось, чтобы в ее квартире раздался звонок, и знакомый голос заботливо сказал:
- На улице дождь….
|
