Ему позвонили в офис, сказали, съезди, реши вопрос, он поехал. По дороге он думал, может, это интрига бригадира? Недавно завалили Сашу-Старика, прямо у дома, он был за рулем джипа, в Москве сейчас мрачно. Это было на той стороне Тверской, за Белорусским, если от Садового кольца. А бригадир скажет другим пацанам, якобы он причастен. Якобы...Менты ничего не знают, не могут доказать, бригадир в курсе. Он усмехнулся: и его махнут там, якобы на стрелке этой. По дороге джип он остановил, куртка. Меховая, сверху кожа, порвали ножом, пырнули давно, большой разрез, как рот у клоуна в цирке, даже огромный, вот, все руки не доходили починить, заехать.
Он зашел в ателье, там она. Рыжие волосы с красным, крашеные, конечно, большой рот, тонкая талия, по-азиатски раскосые глаза — кусок секса.Он сказал:
- Девушка, не зашьете?
Итальянские бархатные ботинки, бархатный баритон.
Без "здравствуйте". Некоторым женщинам это нравится, чувствуют - мужчина-хозяин, такому сразу можно положить голову на плечо. Но разве можно мыслью остановить другую мысль? Нет, конечно! Поэтому деление на относительную и абсолютную истину - еще не все, должна быть одна основа, недвойственность, недуальность. Как когда-то сипло выдохнул в схватке его сенсей, буквально убив его ударом подъема ноги в плечо:
- Запомни, в жизни всегда одна правда! Одна!!
Тогда он закричал от боли, сейчас бы нет. Бандитская жизнь приучает к сдержанности. Сенсея убрали на зоне заточенным электродом в спину, ученик - уцелел. Когда узнал, плакал, как снежный лев, молча, слезы сами текли по лицу, значит, он был такой же, как все? Не как камень? Такая у него кличка. В их бригаде все либо борцы, либо боксеры. Либо качки, но тех мало. И били друг друга, бывало, смертным боем: убивали. Погибали волки, выживали лисы.
Она без разговоров взяла куртку. Рыжая, подумал он, крашеная, да. Она - рыжая, и у куртки - рыжий мех. Почему я люблю рыжих?..Скорей, обожаю. Но времени не было - на стрелку, опоздаешь, штраф, каждые пять минут — штука грина. Шутка это все для новичков, кто его будет штрафовать, и так все всем должны? А сенсей - помог, объяснил, что надо идти туда, где не-мысль, только тогда, считай, дома. Плохо только, что трудно в этом удержаться, нужно медитировать. А тут не то что в отшельничество, посидеть спокойно пяти минут нет. Ладно, будем медитировать в действии.
Он сказал: - Вот и славно! Я вечером заеду, заберу. Если буду жив.
Она сказала: - Будете, конечно! Лев Николаевич Толстой так писал в своих дневниках, «если будем живы», «ебж». Хорошие слова!
Когда он передавал ей куртку, глухо звякнул о приемную стойку карман. Ствол. Ствол он вынуть забыл. Блять, все, крыша едет, надо на юга. Не дай бог на стрелке из своих увидит кто, амба. Скажут, ты что, нас за кого держишь, на встречу с нами заряженным приехал? Мы кто, мусора?! Он тут же взял куртку назад, почти отобрал силой, девушка чуть не перелетела к нему в объятия через прилавок, вынул «тт», при ней засунул за пояс, строго улыбнулся :
- Газовый.
Она сказала:
- Ищи дуру, ага, у меня муж был мент! У таких, как ты, газовых - не бывает.
Он сказал:
- Дай квитанцию, хватит гнать. И домашний телефон. Я тебе позвоню.
Квитанцию для секретаря председателя банка, в котором он был крышей. Для порядка.
Она сказала:
- Кому?
- Вам.
- Зачем? Типа, мечта любой женщины быть подругой бандита?
- Прийти в гости.
Она сказала:
- Когда?
Не "зачем". Он знал, нравится женщинам, хотя маленький, выступал всегда до шестидесяти семи. Пока не стал нравится, переживал из-за своего роста.
Он засмеялся:
- Когда пригласите, конечно!
Потом вздохнул:
- Если понравлюсь, то навсегда. Буду нежным.
Она дала.
- Только не давайте другим. А то я вас знаю...Вас, мужчин! Звери.
Он снова улыбнулся, вышел, сел в джип. Новый «тахо-шевроле» пах светлой американской кожей, которая в жару даже не нагревалась. Хотя, по сути, был дерьмо, через десять тысяч он поменял заднюю крестовину, настолько машина не подходила к русским дорогам. На двадцати пяти прогорел глушитель. А стоил не много, не мало — пятьдесят пять. Надо было немножко добавить и взять «лендкрузер». Он снял с сигналки, убрал ручник, включил автомат назад, дал газу, джип не переехал, а почти перелетел-переревел через Тверскую. На Грузинскую, в скверик, все были уже там, где недалеко жил Высоцкий. Сколько же надо было пить, чтобы так писать! Гей-славяне...У скверика стояли машины, прям День Велосипеда какой-то.(1) Некоторые были огромные, как кони, вставшие на задние ноги — большие паджеро, лексусы, крузера. Некоторые малышки, спортивные бмв, порше. А, подумал, он, все равно один на один некоторые особо крутые ему тут просрут, мастер спорта. Многих на голову ниже, а если я тебе попаду прямо в скулу, сломаю, а потом, через минуту, попаду в перелом, что? Будешь говорить про понятия, законы? Врядли. Умрешь от болевого шока.
Он вышел, все хорошо. Все похлопали друг друга по плечам, посмеялись, вопрос был пустяковый, все решили без него и «не долго». В ресторан друг друга не приглашали, дорого что ли? Скорее всего, не было настроения. И потом, там одни коммерсанты, не их тусовка, так и разъехались, куда кто. С разным скоростями на разном транспорте в разные места. Но кто-то тут стучал, он чувствовал сердцем. И, возможно, их всех сняли.
Когда он вернулся в ателье, ателье было уже закрыто, он вздохнул, поехал по делам - чинить видеомагнитофон, оттуда и позвонил:
- Алло! Здравствуй, это я. Занята, свободна?
- Я живу на "Рижской", - сказала она строго.
А, центровая. Рижский рынок, подумал он, с него все пошло. Там его в лицо каждая собака знает. А, ладно, тоже нужны вторичные причины, чтоб сошлось — тюрьма - без них нельзя. Сегодня их не было.
- Может, я подъеду, позвоню? Из машины. Съездим куда, шашлыка поедим.
Также строго она сказала:
- Я стираю, у меня стирка. Подъедешь, позвони, скажу тебе код, квартиру.
Мол, все равно будет так, как хочет она. Он подъехал и остался. Сначала сидели у телевизора, говорили о чем-то, пили пиво, ели пиццу, потом легли. Она впустила его в себя, когда время пришло, как она сказала, «поехал поезд, закачался вагон», замерла, как лань, и кончала, отчаянно и трепетно, он тоже - торопливо, отвернув от нее лицо вправо к окну, она, словно забыв о нем - к свету, к свету!.. - зажмурив глаза, смотрела, наверное, в себя, внутрь, познавала, он - прямо на нее, на живот, мало ли, вдруг период, ему казалось, она была в Неувидье. Неувидье, есть такая страна. Когда спишь и видишь сон, а потом оказываешься в свертке, начиная с пальцев ног и макушки, падаешь в середину, в другое измерение энергии, даже не доатомное, как цвет и свет, а туда, откуда этот свет шел, изначально, бесцветие. Туда, где Вселенная воспринималась, как игра первоначального состояния, которой могут наслаждаться мужчина и женщина с определенным уровнем такого разворота, как драгоценность, найденная в этом сне, который вот-вот на пол пути, как и у многих его друзей в ту зиму, оборвется. Почему она его впустила? Если честно, он не знал. В любви женщина сжигает в тебе то, что тебя мучает. А то смягченное, что осталось, любит ее за это.
Она была чуть старше, встречались они недолго, через две недели он погиб, снайпер. Возможно, из-за этой стрелки, на ней, похоже, была решена и его судьба. Похоронили тайно на Котляковском кладбище, Ореховая аллея, умные никому не нужны, нужны преданные. Она узнала, уехала за границу. От горя она тоже чуть не умерла.
Примечания. (1)День Велосипеда (англ. "Bicycle Day") — 19 апреля 1943, дата, когда доктор Альберт Хофманн намеренно, первым из людей принял ЛСД. Через некоторое время начали проявляться симптомы, которые он уже ощущал ранее: головокружение и беспокойство. Скоро эффект стал настолько силён, что он под наблюдением своего ассистента, уведомленного об эксперименте, отправился на велосипеде домой. Во время поездки он ощутил "эффекты", тем самым, сделав этот день датой первого в мире психоделического опыта с ЛСД - субъективные ощущения Хофмана — очень медленная езда, не соответствовали объективным — очень большая скорость движения. Знакомый бульвар по дороге к дому превратился для Хофманна в картину Сальвадора Дали, ему казалось, что здания покрылись мелкой рябью. Прибывший врач не смог найти у пациента никаких отклонений, кроме расширенных зрачков.
|
