В тот момент, когда в грохочущем вагоне, зависая между спинами, головами, сумками, носами, руками и париками, я поймала случайно твой взгляд, первое, что я подумала, было «Блин! Какого черта! Пялятся всякие…» Я ужасно смущаюсь, когда меня начинают разглядывать в метро. Мне даже кажется, что я краснею. Помнишь, я тогда отвернулась. Отвернулась и подумала, что ты нахал, и тряхнула головой, так, чтобы легкий бледно-зеленый шарф, наброшенный на голову, скользнул вниз по темно-каштановой глади волос.
Нас разделяло несколько слоев плотно прижатых друг к другу потеющих тел. Тоже мне, нашел, где глазками стрелять. Если бы не плащ, твоему взору предстали бы сейчас неромантичные мокрые пятна на моей спине. Здесь я вспомнила про алмазную линию, откинула назад, слегка опустив, плечи и свела лопатки. Жаль, что не лето.
Надо будет, кстати, предложить подруге устроить вояж по магазинам в поисках новых сарафанов: май, как никак. А по дороге… Всякие нахальные дураки в метро – прекрасная тема для обсуждения.
Я непременно расскажу ей, как ты шёл через весь вагон, не сводя с меня глаз (толпу и духоту упоминать ведь совсем не обязательно) и, приблизившись почти вплотную, хриплым шепотом произнес: «Девушка, простите мне мою дерзость…» – а я…
Нет. Когда наши взгляды случайно встретились, ты (вот здесь, пожалуй, толпа будет вполне уместна) начал мужественно пробиваться ко мне через воинственно сомкнутые спины, и тебе оставался всего один шаг, но двери вагона распахнулись, и я…
Тут объявили Фрунзенскую, меня подхватил мощный поток, катящийся вон из духоты вагона, и, вздохнув свободнее, на пути к эскалатору я продолжила: «И я…»
– Привет! – сказал ты над самым моим ухом.
Я потрясённо остановилась. Такого в сценарии не было. Прямо передо мной сияла твоя открытая и предательски невинная улыбка:
– Здорово, что нам по пути! Хочешь? – Ты выпростал руку из кармана куртки и протянул мне то, что стало твоей победой.
Я растерянно кивнула.
Взяла с твоей ладони крепкое душистое аппетитно-зеленое яблоко.
И мы направились к эскалатору.
|
